Пока мы проверяли машину, я размышлял о зонах и о том, что они друг для
друга значат. Есть, например, зоны, которые находятся с нами примерно на
одном технологическом уровне - ну, может, чуть впереди или чуть позади -
неважно. Некоторые по развитию идут намного впереди нас. Другие, наоборот,
отстают, и у них феодальный строй только-только начинает меняться на
индустриальный. И вот мы - я имею в виду семьи, подобные нашей, - просто до
опупения изучаем все эти варианты развития в надежде избежать уже сделанных
кем-то ошибок, предвидеть всякие кризисы, без которых не обходится ни одна
культура, и, по возможности, сгладить поворотные моменты.
Если говорить на языке коммерции, то нашим товаром являются идеи.
Должен заметить, что институт не всегда находился на территории юго-запада
Америки. С каждым новым поколением наша семья переезжала в другой центр -
туда, где мы могли принести больше пользы. К примеру, был случай, когда наши
предки после многочисленных семейных советов пригласили представителя из
зоны высоких технологий, соответствующим образом подготовили его и заслали в
Дублин - это было начало девятнадцатого века. Там он познакомился с неким
горе-математиком по фамилии Гамильтон, они стали регулярно встречаться за
рюмкой, и в одной из таких пьяных бесед представитель как бы невзначай
коснулся вопроса символизации векторов в трехмерном пространстве. В
результате спустя несколько лет появилась работа Гамильтона на эту тему, а
ею, в свою очередь, воспользовался знаменитый физик Гейзенберг. Разумеется,
попойки пагубно сказались на печени нашего коллеги, зато весьма искусно и
вовремя подвели человечество к созданию атомной теории.
Сейчас мы базируемся под Лос-Аламосом, и работают у нас в основном
ученые из местной лаборатории - вроде доктора Вейда. Наш институт является в
прямом смысле копилкой для идей. То есть мы заключаем со своими сотрудниками
контракты, по которым они могут получать дополнительные деньги за то, что
поставляют нам свои идеи в письменном виде. А заодно мы незаметненько
подбрасываем им пару-тройку своих идей - не совсем связанных с тем, над чем
они работают, зато способных натолкнуть их на нужную мысль.
Разумеется, все это надо осуществлять с большой осторожностью, учитывая
многочисленные подводные камни, которые может уготовить нам история. Важно
правильно выбрать идею и не ошибиться со временем, когда ее следует
внедрять. Такие ошибки слишком дорого обходятся. К примеру, наша зона -
насколько я знаю из разговоров взрослых - переживает сейчас далеко не лучшие
времена.
На первый взгляд все это может показаться чем-то вроде арифметики, где
все понятно и легко предсказать каждое следующее действие. Но дело обстоит
далеко не так. В иных белых зонах встречаются феномены, которые просто не
поддаются логическому объяснению. А уж если обратиться к истории - она
просто изобилует странными личностями и совершенно мистическими событиями.
До сих пор исследователи ломают головы, чтобы понять их...
Взять хотя бы случай, который произошел с моими родителями семь лет
назад. Прибывают они в одну зону. Там сплошной феодализм, аграрное
хозяйство, низкие технологии... Одним словом - замки, поместья, дворяне,
крепостные... И все в таком роде.
Как раз обсуждался вопрос о том, не настало ли время немного развить у
них прядильное и ткацкое ремесло - это бы позволило заметно поднять
экономику. (Впоследствии вопрос так и не решился.) И тут в самый
ответственный момент у хозяина начинается приступ мигрени. Он говорит, что
хорошо бы съездить к одной бабуле здесь неподалеку. Мол, она всегда
славилась своим умением исцелять. Вроде бы она просто повивальная бабка и
торговка травами, но при этом у нее какие-то паранормальные способности.
Поехали. Приезжают, а старушка-то померла, да еще при каких-то весьма темных
обстоятельствах. Виновных, конечно, не нашли, зато нашли кое-что
поинтереснее. Недалеко от дома в кустах была обнаружена девочка, которая
плакала и говорила, что у нее умерла бабушка. Соседи сказали, что девочка
действительно жила вместе со старушкой, но внучка она ей или нет - они не
знают. Во всяком случае, других родных девочки им видеть не приходилось.
Звали эту девочку Бекки - вся в слезах, она повисла на моей маме и больше
уже не хотела ее отпускать. Вот так у меня появилась сестренка.
При мне Бекки никогда не вспоминает о своем прошлом. Впрочем, в нашей
семье вообще считается хорошим тоном ничего мне не рассказывать. Вот с мамой
она, возможно, делилась воспоминаниями раннего детства - у них с самого
начала сложились какие-то особые отношения. Мне же остается довольствоваться
лишь случайными словечками, которые иной раз срываются у Бекки с языка.
Вообще она часто ведет себя странно и загадочно - никогда не знаешь, что у
нее на уме.
Взять хотя бы сегодня - ни с того ни с сего начала говорить о какой-то
Старине, о том, что умеет перемещаться без всякой установки... Ничего не
хочу сказать. С учебой у Бекки все благополучно - если не считать того, что
в школе у нее почти нет подруг. Но эти ее привычки - пялиться на свечу и все
такое - вряд ли так уж полезны для здоровья. Это мое мнение. Теперь вы
понимаете, почему я считаю ее ведьмой. И можете записать меня в полные
кретины, но я не хочу даже вникать в то, что она собирается с нами делать.
Ну ее с этими колдовскими штучками!
Голос Барри вывел меня из раздумья.
- Кажется, с приемником все в порядке, - сказал он. - Но видишь ли, в
чем штука - если мы переместимся, любой, кому известна наша частота, сможет
переброситься к нам или что-нибудь заслать.
Я понимающе кивнул:
- Если это друзья, то почему бы и нет? Ведь "черные" уже побывали здесь
- и смылись восвояси. Можно на всякий случай оставить на дежурстве Голли.
- Что ж, неплохая идея, - отозвался он. - А ты не в курсе, что именно
собирается делать Бекки?
- Нет.
Я еще раз проверил приемник. Как и сказал Барри, все работало
нормально.
- К сожалению, я не знаю, ни как это будет происходить, ни сколько
времени продлится. Поэтому пойду-ка я пока приведу Голли и посажу на дозор,
как цепного пса. А ты сиди здесь и дожидайся Бекки - на случай, если она
вернется раньше меня. Годится?
- Ну конечно, - отозвался Барри и, перехватив мой взгляд, поспешно
спрятал руки в карманы. Но я все-таки успел заметить, что они дрожат. И
почти сразу же догадался почему.
Барри прибыл к нам из зоны, в которой время от времени происходили
весьма странные вещи. Я знал, что он очень суеверен, но никогда не думал,
что настолько. Кажется, Бекки вызывала у него просто панический ужас.
Уходя, я улыбнулся ему и дружески похлопал по плечу, надеясь хоть
как-то ободрить.
- Держи оборону! - сказал я напоследок и зашагал по ступенькам.
Пока я бродил по многочисленным коридорам и лестницам в поисках Голли,
меня неотвязно преследовала мысль о том, насколько беспочвенны страхи Барри.
Конечно, Бекки ведет себя очень уверенно - как человек, который нисколько не
сомневается в своих возможностях. Создается полное впечатление, будто она
знает нечто такое, чего мы не знаем и знать не можем.., или думает, что
знает? Ведь если разобраться, где она могла этому научиться? Она была еще
слишком мала, когда умерла ее бабка, чтобы перенять от нее такие сложные
познания. Другое дело, что Бекки могла постигнуть все это путем
самообучения. К примеру, во время своих медитаций со свечой она выходила с
кем-нибудь - или с чем-нибудь - на связь, и оно научило ее всяким колдовским
штукам... Да, здесь есть над чем призадуматься. Если замешана еще какая-то
сила, помимо разума самой Бекки, то нет никаких гарантий, что эта сила
добрая.
Меня вдруг разобрал беспричинный смех, и я несколько раз хихикнул.
Видимо, просто не выдержали нервы - слишком уж тревожными были догадки, а
кроме того, меня все время грызла мысль о пропавшем отце.
Бекки всегда была мне сестрой - по крайней мере большую часть моей
жизни и ее тоже - если уж на то пошло. Случалось, конечно, нам с ней
повздорить, но я не припомню случая, чтобы она всерьез меня обидела. Она
никогда не принадлежала к тому типу людей, в присутствии которых вдруг
свертывается молоко или начинают выть собаки - про таких еще говорят, что у
них дурной глаз. Нет, если наша Бекки и обладает какими-то особенными
знаниями, то она способна применить их только для нашей пользы. Уж я-то ее
хорошо знаю...
Тут я уловил слабый машинный запашок, который всегда исходит от Голли,
и он привел меня в небольшую студию записи. Разумеется, Голли был там.
Медленно, но верно он обследовал все щели и закутки. Я подошел к нему, он
меня узнал, после этого я открыл щиток у него на груди и изменил программу.
Затем взял его за руку и вывел из комнаты.
- Пойдем-ка, Голли, - сказал я. - Дам тебе другую работу.
Когда мы вернулись к транскомп-установке, Бекки еще не было, но она
появилась вскоре после того, как я завел Голли охранную программу и поставил
его у двери. Сестренка ворвалась с полной наволочкой какого-то барахла и так
испугалась при виде Голли, что вскрикнула и едва не выронила свой тюк - но в
последний момент все же успела подхватить.
- Скажи мне на милость, зачем ты притащил сюда это? - Она указала на
Голли.
- Ну прости меня, не подумал, - пробормотал я. Бекки нахмурилась и
отошла от Голема подальше.
- А если бы я все это расколотила? Об этом ты подумал? - продолжала
возмущаться она.
- Я же сказал: извини.
- Ну ладно. Извинение принято, - проворчала Бекки. - Включили приемник?
- Да, - отозвался Барри, который стоял у стены и следил за каждым ее
движением.
- Прекрасно.
Бекки взялась за дело. Сначала она расчистила себе место посреди
комнаты, для чего сдвинула в угол один из стульев, корзинку для бумаг и
пачку журналов. Затем на освободившемся пятачке положила свой тюк, а сама
опустилась рядом на колени. Первым делом Бекки извлекла оттуда свечу и
подсвечник - свечу она тут же приладила на место и поставила перед собой на
пол. Потом достала спички, зажгла свечу и подняла голову.
- Кто-нибудь, пожалуйста, выключите свет, - попросила она.
Барри кивнул, дотянулся до стены и щелкнул выключателем.
- И закрой дверь, - добавила Бекки, - чтобы не проникал свет из
прохода.
Барри толкнул дверь, и та захлопнулась. Бекки снова запустила руку в
наволочку, достала еще несколько свечей и блестящих подставок и занялась их
установкой. Ни на секунду не отвлекаясь от своего занятия, она спросила:
- Итак, вы хорошо представляете себе, что будете делать в случае, если
мне удастся вывести вас к этим двум зонам?
- Ну, в мертвой зоне, - ответил я, - самое главное - разыскать
транскомп. Насколько мне известно, он спрятан в фундаменте разрушенного
здания. Очень может быть, что папа скрывается где-нибудь неподалеку. Или
оставил там записку. Если же я не найду записки, то придется быстренько
обежать окрестности на предмет его следов. В случае если что-нибудь
обнаружится, - пойду по следу. А если нет, - то сразу вернусь обратно, и
будем считать, что эта зона вне подозрений.
- У меня все по той же схеме, - продолжил Барри. - Даже проще, потому
что есть у кого спросить. Выйду на Кендаллов и узнаю у них, не проходил ли
Том через их установку. Если проходил, то, возможно, там у них и остался...
Плотно сжав губы и не сводя глаз с пламени, Бекки поднимала с пола
тоненькие свечки и зажигала их одну от другой.
- Ну нет, так не пойдет. - Ее руки продолжали двигаться. - Слишком уж у
вас все просто. Я ведь говорила, что могу переместить вас лишь
приблизительно, в направлении станций. И я совсем не уверена, что попаду
точно в яблочко. Поэтому придется рассчитывать только на собственные силы,
если вас куда-нибудь занесет.
Бекки зажгла очередную свечу. В мерцающем свете ее лицо казалось старше
и было почти неузнаваемо.
- И насколько же далеко нас может занести? - поинтересовался Барри. -
Честно говоря, мне бы не хотелось оказаться где-нибудь на другом континенте
или посреди океана.
- Да нет, такого точно не будет, - уверила его Бекки. - Я могу
ошибиться максимум на двадцать-тридцать миль - никак не больше.
- Ну, это другое дело, - кивнул Барри. - Окрестности-то я хорошо знаю.
Однажды мне пришлось провести там больше месяца.
Я представил себе мысленно карту разрушенного города с множеством
топографических значков, на заучивание которых я в свое время убил столько
времени. Вспомнил ориентиры, по которым можно найти дорогу.
- Я тоже справлюсь, - ответил я.
Бекки все продолжала зажигать свечи, выстраивая их в одну линию слева
от себя. Теперь по стенам и по панелям приборов плясали тени. Голли выглядел
в этом освещении настоящим монстром - или уж как минимум восковой фигурой
последнего. Даже тихий и безобидный гул приемника, который до этого никто не
замечал, казался теперь зловещим сопровождением к какому-нибудь фильму, где
по сценарию вот-вот должна разразиться катастрофа.
- Ну, - удовлетворенно сказала Бекки, - теперь идите сюда.
Сначала она заставила нас сесть на пол лицом друг к другу - так, что из
нас троих получился равносторонний треугольник. Затем достала из своей
наволочки три дамских зеркальца и установила их по сторонам треугольника,
между нами. При этом каждое зеркало было повернуто строго к одному из нас.
Семь свечек она выстроила зигзагом посередине, и каждая из них размножилась
в зеркалах. Почему-то в комнате сразу стало холоднее - даже несмотря на
тепло от язычков пламени.
- М-м... А нам не придется делать ничего такого? - спросил я.
- Просто смотрите на меня - и все, - убаюкивающе сказала Бекки. - А
когда я попрошу вас что-нибудь сделать - попозже, - то делайте. Это совсем
не трудно.
Она снова запустила руку в мешок, и оттуда раздалось мелодичное
позвякивание. Бекки высыпала перед собой на пол целую пригоршню каких-то
медных стержней, а затем добавила к ним два небольших зубчатых колеса -
кажется, тоже медных. С виду обычные шестеренки, только толстые в обхвате и
с очень мелкими зубчиками.
Дальше
|
