Мурлыкая что-то себе под нос, Бекки принялась раскладывать медные
стерженьки между свечами и при этом соблюдала какой-то особый порядок.
Палочек было всего девять: длина их колебалась от четырех до десяти дюймов,
толщина была одинаковая - в карандаш, а на кончике у каждой я заметил
выгравированную змейку. Бекки раскладывала их ужасно долго и даже принялась
напевать что-то вслух, но по-прежнему так тихо, что я ничего не мог
разобрать.
Я наблюдал за ее руками, мелькающими среди свечей. Я наблюдал за игрой
света на медных стерженьках. Я видел, как все это отражается в зеркале.
Постепенно мой мозг погружался в ее заунывное пение.
Затем Бекки взяла в каждую руку по колесику, прижала их друг к другу
так, чтобы совпали зубчики, и принялась медленно вращать их то в одну, то в
другую сторону. Туда - обратно, туда - обратно. При этом они тихонько
позвякивали в такт ее пению... И вдруг - все огоньки свечей разом слились в
одно смазанное яркое пятно. Вспышка длилась всего одно мгновение, и при этом
я услышал какой-то новый звук - пронзительный, похожий на чей-то плач. Затем
все стихло. И вдруг - опять вспышка и опять звук.
- Что это? - спросил Барри. Бекки сверкнула на него глазами, и он
замолчал. Не берусь сказать, сколько времени все это продлилось, но с каждым
разом промежутки между вспышками становились все короче и короче. Наконец
Бекки положила колеса, все еще сцепленные, на пол и продолжила вращать их
одной только правой рукой, а левой в это время выложила из стерженьков новый
узор.
- Барри, - сказала она после этого. - Встань... - И я краешком глаза
увидел, что он встает. - Повернись, - продолжала Бекки. - А сейчас иди...
Он пошел - я услышал, как он сделал несколько шагов. Потом - тишина.
Теперь я один пялился на вспышки, слушал звяканье меди и пронзительный
вой. Временами мне казалось, что Бекки где-то далеко-далеко.
Но вот ее левая рука начала выкладывать из палочек новый узор. Она
снова запела, и у меня перед глазами все поплыло. Казалось, я вижу один
только яркий свет.
- Теперь встань, - велела Бекки, и ее голос прозвучал словно издалека.
Я подчинился, и тогда она сказала:
- Повернись.
Я выполнил поворот кругом, и в воздухе передо мной закружились тысячи
золотых пылинок - таких же ярких, как вспышки, которые я видел до этого. Их
были целые мириады, и они окружили меня, точно рой мошек...
- Иди, - сказала Бекки, и я пошел.