Высоко на западном склоне Килиманджаро, у самой кромки снегов лежат высохшие, мерзлые останки леопарда. Писателям всегда приходится объяснять, за каким чертом леопарда занесло на такую высоту, ибо мертвые животные неразговорчивы.

МУЖЧИНА. Казалось, что музыка накатывает и отступает по собственной воле. По крайней мере, вращение ручки у изголовья постели на нее никакого действия не оказывает. Полузнакомая, чуждая и слегка тревожащая мелодия. Звонит телефон, он отвечает. В трубке молчание. Уже не первый раз.

Ветер, набравший силу, продолжает усиливаться. Он засыпает здание частицами льда. Звук такой, как будто стены царапают мириады крошечных когтей. Визг стальных ставней заставляет его вздрогнуть. Он рефлекторно оборачивается к ближайшему окну. И ему кажется, что за стеклом мелькает чье-то лицо. Это уже совсем скверно.

Невозможно, конечно. Четвертый этаж. Игра света в густой сумятице снежинок. Нервы.

Да. Он начал нервничать с самого утра, как только они сюда прибыли. Может, еще раньше...

Он отпихивает в сторону багаж Дороти, роется в своих вещах и отыскивает наконец небольшой пакетик. Из пакетика извлекает крошечный красный прямоугольник размером с ноготь большого пальца. Закатывает рукав левой руки и пришлепывает прямоугольник к внутренней стороне локтя. Транквилизатор немедленно включается в кровообращение. Он делает несколько глубоких вдохов, срывает красную нашлепку и выбрасывает ее в утилизатор. Приводит рукав в порядок и тянется к пиджаку.

Музыка резко усиливается, как бы соревнуясь с завыванием ветра и с шорохом ледяных снежинок. Внезапно по собственной воле включается видеоэкран.

Лицо. То самое. Всего лишь на миг. Но это точно оно, он уверен. Затем статика, волнистые линии. Он хихикает.

Ладно, валяйте, нервы, думает он, у вас есть причины разыграться, да только транк уже начал действовать. Так что побыстрей проделывайте свои штучки. Сейчас вас заглушат.

На видеоэкран вываливается порнуха.

Улыбаясь женщина садится верхом на мужчину...

Картинка меняется. На экране беззвучно шевелит губами комментатор.

Он выживет. Он выберется. Он всегда выбирается. Он, Пол Плейджи, не раз рисковал в жизни и всегда выходил сухим из воды. Просто присутствие Дороти создает своего рода дежа вю *), и это действует на психику. Не важно.

Она ждет его в баре. Подождет. Если она успеет пропустить несколько рюмок, ее легче будет уговорить. Если, конечно, она не переберет и не впадет в буйство. Такое уже случалось. В любом случае, он должен ее отговорить.

Тишина. Не слышно ветра. Шорох прекратился. Умолкла музыка.

Жужжание. Оконные экраны пялятся на пустой город.

Молчание под низкими тучами, полностью закрывающими небо. Ледяные горы взяли город в кольцо. Ничто не движется. Даже видео вырубилось.

Вспышка в левой дальней части города, где располагаются периферийные устройства. Он снова вздрагивает. Лазерный луч поражает уязвимую точку ледника, и огромная глыба отделяется от его поверхности.

Чуть позже он слышит гулкий раскат -- лед крошится в пыль, у подножия ледяной горы прибоем

*) Дежа вю (фр.) -- ложная память (прим. переводчика).

вздымается белесая волна. Он улыбается этой демонстрации точного расчета и силы. Эндрью Олдон... всегда на посту, бессменный и бессмертный страж Плейпойнта, сражающийся со стихиями, противостоящий самой Природе. По крайней мере, Олдон никогда не подводит.

Снова возвращается тишина. Он смотрит, как оседает поднятый падением глыбы снег, и чувствует, что транквилизатор начинает действовать. Хорошо, если снова не надо будет заботиться о деньгах. В последние два года он изрядно потратился. Бессильно наблюдал, как все его вложения превращаются в ничто во время Большого Краха -- тогда-то впервые нервы и дали о себе знать. Он уже не так крепок, как столетие назад, когда он -- юный, тощий солдат удачи -- готов был ввязаться в любую авантюру, загрести кучу "бабок" и со вкусом их спустить. И так оно все и было. Теперь надо проделать это снова, хотя сейчас все будет гораздо проще... Вот только Дороти...

Он думает о ней. Она на целый век моложе, ей двадцать с небольшим. Временами безрассудная, привыкшая получать от жизни все самое лучшее. Но Дороти бывает такой беззащитной, такой уязвимой, и тогда ей просто необходима сильная поддержка, крепкая опора, это так трогательно. Хотя бывает, что и раздражает до чертиков.

Снова вспышка лазера. На этот раз справа. Он ждет удара.



СТАТУЯ. Ее поза лишена грации. Она лежит, замороженная, в ледяной пещере и выглядит, как самая натуралистическая из роденовских фигур; она опирается на левый бок, локоть правой руки поднят над головой, кисть заслоняет лицо, плечи упираются в стену, левая нога полностью погребена.

На ней серая парка, капюшон соскользнул назад, открывая спутанные темно-русые пряди; еще на ней голубые джинсы и черный ботинок на той ноге, которая видна.

Она вся покрыта льдом, и многократно отраженный и преломленный свет, проникающий в пещеру, высвечивает черты ее лица -- не то чтобы отталкивающие, но и не шибко привлекательные. Выглядит она лет на двадцать.

На стенах и полу пещеры множество трещин. С потолка сталактитами свисают бесконечные сосульки, в постоянно меняющемся освещении они сверкают, как драгоценные камни. Пол пещеры покатый, у входа нечто вроде естественных ступенек, статуя же находится в самой высокой части. Все это придает гроту облик некой святыни.

В тех случаях, когда на закате солнца облака расходятся, красный свет заливает статую.

Игра света и теней создает ощущение, что статуя движется. Она и впрямь не стоит на месте и за последние сто лет продвинулась вместе с основной массой льда на несколько дюймов.

Вся картина порождает впечатление, что перед нами всего лишь жалкая женщина, погребенная во льдах и замерзшая до смерти, а отнюдь не статуя живой богини в месте, где все началось.



ЖЕНЩИНА. Она сидит в баре рядом с окном. За стеклом -- унылый квадратный внутренний дворик, занесенный снегом. Клумбы завалены мертвыми растениями -- замерзшими, ломкими, раздавленными. Ей это безразлично. Плевать. Просто это напоминает ей, что зима -- сезон холода и смерти. И ей это нравится. Она просто мечтает бросить вызов ее ледяным клыкам.

Она одна. Бармен и прочая прислуга здесь механические. Если бы в зал зашел кто-то, кроме Пола, она, наверно, завизжала бы. Они единственные постояльцы отеля в этом долгом межсезонье. И, если не считать спящих, единственные люди во всем Плейпойнте.

А Пол... Он скоро спустится, и они пройдут в столовую. Так они смогут включить голографии гостей, чтобы другие столики не пустовали. Если захотят. Она не хотела. Ей нравилось быть наедине с Полом в такое время, в преддверье великого приключения.

За кофе он поделится своими планами, и, возможно, уже сегодня они смогут получить необходимое снаряжение и начать исследования, и это поможет ему снова стать на ноги в смысле денег, поможет снова обрести уверенность в себе. Это, конечно, очень опасно, но окупится сторицей. Она приканчивает бокал. Подымается и идет к бару за следующим.

А Пол... Да, она действительно подцепила солдата удачи, чья звезда начала закатываться, мужика с блистательным прошлым, балансирующего на грани гибели. Когда они встретились два года назад, уже заметны были признаки надвигающегося краха. От этого все становилось еще более пикантным. Дело не в ее деньгах. Покойные родители много скверного про него рассказывали. Она им не верила. Ерунда, он действительно к ней неравнодушен. Он так трогательно уязвим, ему нужна поддержка.

Она пробует на вкус спиртное второго бокала.

Сукин сын мог бы и поторопиться. Она уже проголодалась.



ГОРОД. Плейпойнт расположен на планете, именуемой Балфрост, на вершине гористого полуостров, чьи склоны спускаются к ныне замерзшему морю. В Плейпойнте есть все, что нужно для развлечения взрослых людей, и это один из самых популярных курортов в этом секторе галактики. Курортный сезон начинается поздней весной и длится до ранней осени - это, примерно, пятьдесят земных лет. Затем, в виде ледникового периода, приходит зима. И все отсюда убираются на полстолетия, или полгода -- в зависимости от точки зрения. На это время Плейпойнт предоставлен опеке защитных и ремонтных автоматов. Они объединены в самовосстанавливающуюся систему, призванную расчищать, разметать, расплавлять и обогревать все, что в этом нуждается , а также непосредственно отражать вторжение льда и снега. И все эти функции выполняются под управлением хорошо защищенного центрального компьютера который к тому же еще и изучает погодные и климатические изменения и не только на них реагирует, но и предсказывает.

Эта система успешно работает уже много столетий, и в конце каждой долгой зимы весна и люди заново открывают Плейпойнт и находят его в относительно приличном состоянии.

За спиной Плейпойнта горы, с трех сторон -- вода ( или лед, в зависимости от сезона), сверху погода и навигационные спутники. В бункере под административным зданием обитает пара спящих -- обычно женщина и мужчина -- которые просыпаются раз в год или что-то около, чтобы проверить функционирование всех систем и поставить под контроль любые внештатные ситуации, буде таковые возникнут. В последнем случае сигналы тревоги могут разбудить их в любое время. Им очень хорошо платят, но опыт показывает, что эти затраты окупаются. В распоряжении центрального компьютера есть взрывчатка и лазеры, так же как и команда самых разнообразных роботов. Компьютер, как правило, слегка опережает события, очень редко его реакция запаздывает.

Именно стабилизацией положения он и занят сейчас, ибо погода в последнее время царила особо омерзительная.

Вжжжжхх! Очередная глыба льда превратилась в лужу.

Вжжжжхх! Лужа испарилась. Молекулы воды устремляются ввысь, где смогут собраться и вернуться в виде снега.

Ледники со скрипом слепо ползут вперед. Вжжжжхх! Их выигрыш оборачивается поражением.

Эндрью Олдон хорошо знает свое дело.



РАЗГОВОРЫ. Нуждающийся в смазке официант, обслужив их, укатывает прочь.

Она хихикает.

-- Движется, как поддатый,-- говорит она.
-- Очарование старины,-- соглашается он, улыбается и безуспешно пытается заглянуть ей в глаза.
-- Ты все подготовил?-- спрашивает она, когда оба уже приступили к еде.
-- Вроде того,-- отвечает он, снова улыбаясь.
-- Это надо понимать как "да" или как "нет"?
-- И то и другое. Мне нужно больше информации. Прежде всего я должен пойти туда и все проверить. После этого я смогу продумать, как нам лучше всего действовать.
-- Как я заметила, ты употребляешь личное местоимение единственного числа,-- ровно произносит она, глядя наконец ему в глаза.

Его улыбка застывает, осыпается. Исчезает.

-- Я имел в виду всего лишь небольшую предварительную рекогносцировку,-- говорит он мягко.
-- Нет,-- отвечает она.-- Мы. Вдвоем. Даже на небольшую предварительную рекогносцировку.

Он вздыхает и откладывает вилку.

-- Я чувствовал, что до этого дойдет,-- говорит он после секундной паузы.
-- Дойдет? Но мы так решили с самого начала. Такой был уговор.

Он отпивает глоток из бокала.

-- Разумеется. Я вовсе не пытаюсь переписать историю. Просто все можно проделать скорее, если я сам все предварительно осмотрю. В одиночку я смогу передвигаться гораздо быстрее.
-- К чему спешка?-- говорит она.-- Несколько дней туда, несколько дней сюда. Я в хорошей форме. Я не слишком тебя задержу.
-- Сдается мне, тебе тут не слишком по душе. Я просто хочу ускорить ход событий. Чтобы побыстрее отсюда убраться.
-- Весьма разумно,-- соглашается она и снова принимается за еду.-- Но это моя проблема, не так ли?

Она смотрит ему прямо в глаза.

-- Если, конечно, нет иной причины, по которой ты не хочешь взять меня с собой.

Он быстро опускает глаза, берет в руки вилку.

-- Не глупи.

Она улыбается.

-- Тогда заметано. Сегодня же идем, осмотрим тропу.

Музыка прерывается, слышится звук, как будто кто-то прочищает горло. Затем:

-- Простите меня за то, что может показаться подслушиванием,-- произносит низкий мужской голос.-- На самом деле это просто часть обычного мониторинга системы, эффективное функционирование которой я обеспечиваю...
-- Олдон!-- восклицает Пол.
-- Более или менее, мистер Плейджи. К вашим услугам. Я решил сделать явным свое присутствие только потому, что я действительно подслушал вас. Забота в вашей безопасности для меня превыше хороших манер, диктующих скромность. Из полученных мною сведений вытекает, что сегодня на нас может обрушиться особенно скверная погода. И если вы планировали длительную прогулку за пределы поселения, то я рекомендую отложить ее.
-- О,-- говорит Дороти.
-- Спасибо,-- говорит Пол.
-- А теперь я удаляюсь. Приятного аппетита и пребывания в нашем городе.

Музыка возобновляется.

-- Олдон?-- спрашивает Пол.

Никто не отвечает.

-- Похоже, наше дельце откладывается до завтра, а то и на больший срок.
-- Да,-- соглашается Пол и впервые за день улыбается свободно и естественно. Быстро при этом обдумывая новое положение вещей.



ПЛАНЕТА. Жизнь на Балфросте подчиняется определенным циклам. Здесь с наступлением долгой зимы можно наблюдать великие миграции фауны и квази-живых организмов в экваториальную зону. Продолжается жизнь в глубинах морей. И своей собственной жизнью пульсирует вечная мерзлота.

Вечная мерзлота. Всю зиму и весну мерзлота живет своей собственной напряженной жизнью. Она вся пронизана ростками грибницы -- растущими, извивающимися, нащупывающими, слетающимися в узлы ганглий, пытающимися проникнуть в другие организмы. Они оплетают всю планету и в течение всей зимы пульсируют как коллективное бессознательное. Весной грибница выбрасывает на поверхность побеги, увенчанные чем-то вроде серых цветов, существующих в течение нескольких дней. "Цветки" опадают, высвобождая темные стручки, которые в свою очередь лопаются с негромкими хлопками, выбрасывая облачки сверкающих спор, которые ветер разносит во все стороны света. Эти споры необычайно выносливы и морозоустойчивы, равно как и грибница, которая из них со временем образуется.

Жар лета в конце концов проникает и в вечную мерзлоту, и тогда грибница погружается в долгий период дремы и покоя. Когда возвращаются холода, грибница пробуждается, из спор возникают новые волокна, которые заменяют погибшие, создают новые синапсы. По сети начинает циркулировать ток. Летняя жизнь кажется поблекшим сном. И в течение геологических эпох именно так обстояли дела на поверхности Балфроста и под нею. А затем богине это надоело. Царица зимы распростерла руки, и наступило время перемен.