МЯГКИЕ ЦИФЕРБЛАТЫ ЧАСОВ СВИСАЛИ С ВЕТКИ ДЕРЕВА. Удачный день. Погода... тропа чистая. Многое изменилось, но не так, чтобы нельзя было узнать. Огни! Боже мой, да! Ледяное сияние. Груды ледяных призм... Только бы вход оказался на месте... Надо было захватить взрывчатку. Были ведь подвижки льда, может быть обвалы. Должен попасть внутрь. Позже вернуться вместе с Дороти. Но сначала -- все очистить, избавиться от... этого... Если она все еще там... Но, может быть полностью погребена? Хорошо бы -- так лучше всего. Да только это было бы уж слишком большим везением. Я... Когда это случилось? Как будто ничего не было. Что ничего?.. как будто?.. Было!.. Все тряслось. Трещины. Разломы. Сосульки стучались друг о дружку, звенели. Дребезжали. Думал, завалит. Обоих. Она была чуть глубже. И мешок с кристаллами. Схватил мешок. Просто он был ближе. Смог бы ей помочь, если бы не?.. Не смог бы. Или смог бы? Потолок уже падал. Бежать! Выбраться! Какая польза, что оба тут останемся? Выбрался. Она бы так же поступила. Так же? Ее глаза... Гленда! Может быть... Нет! Не мог ничего сделать. Просто не мог! Или мог? Глупо. После стольких лет. Было мгновение. Но только мгновение. Только одно. Отговорки. Сам себя уговариваю. Если бы знал, что такое случится, может и смог бы. Нет. Сбежал. Твое лицо на экране, в окне. Временами во снах. Гленда. Я не виновен -- просто не смог. Сияние холмов. Лед и пламя. Горящие глаза. Лед. Лед. Снег и пламя. Очаг сверкания. Среди снегов и льдов лежит моя дорога. И пламя в небесах. Визг. Удар. И тишина. Прочь! Однако. Есть разница? Нет. Не могло быть иначе. Только так. Не моя вина... К черту. Все, что смог, Гленда. Вверх. Да. Долгий обход. Потом вниз. И повернуть назад вон там. Кристаллы будут... И больше никогда сюда не вернусь.



МЯГКАЯ ВЕТКА ДЕРЕВА СВИСАЛА С ЦИФЕРБЛАТА ЧАСОВ. Есть! Думаешь, я ничего не вижу в тумане? Что сможешь, как кошечка, подкрасться незамеченной? К твоему партнеру, который в пути, это тоже относится. Прожарю-ка я малость твои подножия. Назовем это домашней приборкой... Порядочно накопилось. Можно воспользоваться паузой. Вычистить улицы до блеска... По всей длине. Длинные... Длинные ножки раздвигаются... давно тому назад. Надо же -- желание на столько лет пережило возможностью. Странно. Неестественно. Может, погода? Что-то вроде духовной весны... Красные лучи лазеров. Мои конечности. Направляю. Протягиваю. Огонь! Тает в моих длинных горячих руках. Осади назад, говорю я. Здесь я хозяин. Очистить этот двор. А тут утечка. Отключить. Приди, о Случай, дай мне обнять тебя! Огонь! Тает. Я правлю здесь, богиня. Изыди. У меня есть бомбы для любой ледяной башни, свет для любой тьмы. Ступай здесь осторожно. Сдается, я начинаю постигать тебя. Я зрю твой лик на облаках и на пластах тумана, и локоны твои, что развевает ветер. Твоя печать на всем, что меня окружает, белая, как сверкающая смерть. Мы вот-вот сразимся. Пусть смерчами завьются облака, пусть звенит лед и дыбится земля. Я мчусь тебе навстречу, смерть иль дева, в твои кристаллические палаты на холмах. Не здесь. Долгое, медленное падение, ледяной фасад. Все вдребезги. Тает. Еще один... Есть!



ВЕЧНАЯ МЕРЗЛОТА, ИНКРУСТИРОВАННАЯ ЗАМЕРЗШИМИ ЦИФЕРБЛАТАМИ ЧАСОВ. Скрип снега. Легкие шаги. Приближается. Быть может. Быть может. Быть может. Эй, певчий дрозд! Трещина. Разлука. Расставанье. Открыто. Приближается. За толщей льда, в мирах, что я когда-то знала. Возвращается. Он. Певчий дрозд. Кто все придумал, чья была идея. Расчистить путь. Иди же. Миг встречи пусть скорей наступит. Ты приглашен. Открыто. Застыли облака, на цепь посажен ветер. Да не осмелится никто возвратный путь твой преградить, моя любовь, убийца мой. Как будто бы вчера все было. За пригоршню камней... Приди же с песнею из дальнего и солнечного края. Хочу узреть твой облик вечно юный. Я расчищаю путь. Иди ко мне. Весь мир покрыт моею Сетью. И я пробудилась во всех уголках, чтобы принять тебя. Но здесь, в этом особом месте, здесь мой разум, мой центр, тут, где все началось, моя любовь, мой Пол с окровавленными руками, я зову тебя назад, для последнего прощанья, ледяного поцелуя, огненного прикосновения. Остановись, сердце; замри, кровь; застынь, душа, в объятьях мира и моей ненависти с твоим хрупким телом, сбежавшим год назад -- какой же длинный год! Иди на место преступленья, там ждут тебя. Вот оно снова движется по позвоночнику, от самого копчика до точки за замерзшими глазницами, разогревается, ждет. В меня. Ко мне. Все ко мне теперь. Иголочки. Пульсация. Щелчки и трели. Борозды -- следы полозьев на снегу -- параллельные рубцы прямо по сердцу. Кровавые порезы.



ПАЛОМНИЧЕСТВО. Он поворачивает, тормозит среди зазубренных ледяных лезвий. Упавших, вздыбленных, в полях, где смертельно медленно борются ледник и гора. Борются под аккомпанемент спорадического треска, звона, хруста, стона и дребезжания взрывающихся ледяных кристаллов. Здесь множество трещин, здесь нет ровного пути. И Пол выходит из снегохода. Он приторочил к поясу кое-какие инструменты и мешок, заякорил сани и возобновил путь уже пешком.

Поначалу он движется медленно и осторожно, но потом возвращаются старые рефлексы, и вскоре он уже передвигается быстро и уверенно. Он идет сквозь сверкание и тени мимо ледяных образований, похожих на гротескные стеклянные скульптуры. Склон изменился. Но он ориентируется уверенно. А глубоко внизу, справа...

Да. То самое место. Более темное -- выделяется. Каньон или заваленная тропа, не важно. Кажется, вышел правильно. Он слегка меняет курс. Он уже вспотел в своих защитных одеждах и его дыхание учащается по мере того, как он ускоряет шаг. В глазах туман, но на миг, где-то меж сияньем и тенью он, кажется, видит...

Он останавливается, стоит, покачиваясь, затем трясет головой. Фыркает и продолжает путь.

Еще сотня метров, и теперь он уже уверен. Вон те скальные выступы на норд-ост, алмазно-сверкающий снежный ручеек между ними. Он уже был здесь.

Тишина почти подавляет. Вдали, с высокого белого пика ветер сдувает плюмажи снега. Вихрящиеся, оседающие белой пеной. Если остановиться и прислушаться, то можно даже услышать пенье далекого ветра.

Прямо над головой разрыв в облаках. Можно вообразить, что смотришь вниз, на озеро в глубоком кратере.

Более чем странно. Появляется искушение вернуться назад. Действие транквилизатора давно уже закончилось, и с желудком не полный порядок. Ему уже почти хочется, чтобы оказалось не тем местом. Но он знает, что чувства не имеют значения. Он продвигается вперед, пока не достигает входа.

Да, тут были подвижки, проход сузился. Он медленно приближается. Он целую минуту изучает проход, прежде чем вступить в него.

Он погружается в сумрак и сдвигает защитные очки на лоб. Протягивает руку в перчатке, ощупывает стену. Прочная. Проверяет другую. То же самое.

Три шага вперед, проход сужается очень резко. Приходится пробираться боком. Освещение становится все более тусклым, поверхность под его ногами более скользкой. Он замедляет движение. По ходу ощупывает стены. Минует крошечный светлый участок -- здесь лед над головой расходится, образуя нечто вроде каминной трубы, глядящей в небо. Вверху на высокой ноте воет ветер, почти свистит.

Проход внезапно расширяется. Его правая рука проваливается в пустоту, он теряет равновесие, отклоняется влево, чтобы восстановить баланс, но тут скользит левая подошва и он падает.

Шепча проклятия, он ползет вперед. Раньше здесь не было так скользко... Он хихикает. Раньше? Сто лет назад. Многое меняется за такое время...

У горловины пещеры внезапно начинает выть ветер, когда он видит уходящий ввысь пол пещеры, и взгляд его, скользнув вдоль подъема, замирает вверху. Она здесь.

Из его горла вырывается слабый звук, он застывает, чуть приподняв правую руку. Тени покрывают ее, как вуалью, но они не могут скрыть ее облика. Он пристально вглядывается. Все гораздо хуже, чем он думал. Должно быть, она еще жила какое-то время после того, как ее завалило...

Он трясет головой.

Бессмысленно гадать. Ее надо вырубить из льда и, наконец, похоронить -- отделаться от нее.

Он пробирается вперед. Ледяной подъем завершается площадкой, как раз там, где она лежит. Продвигаясь, он ни на секунду не спускает с нее глаз. Тени скользят по ее лицу. Он снова как будто слышит ее голос.

Он думает о тенях. Она не могла двигаться сразу после... Он останавливается и изучает ее лицо. Оно не выглядит твердой ледяной маской, как следовало бы ожидать при таком длительном замораживании. Оно выглядит омерзительно мягким, покрыто складками и деформировано, как утопленника. Карикатура на лицо, которого он столь часто касался. Он отворачивается с гримасой отвращения. Надо высвободить ее ногу. Он тянется к ледорубу.

Но взяться за него не успевает, ибо видит движение кисти, медленное. Неуверенное. Оно сопровождается горловых вздохом.

-- Нет!..-- шепчет он, пятясь.
-- Да,-- слышит он в ответ.
-- Гленда!
-- Я здесь,-- ее голова медленно поворачивается. Водянистые, налитые кровью глаза фокусируются на нем.-- Я ждала.
-- Это безумие!

По ее лицу пробегают чудовищные конвульсии. Только спустя какое-то время он понимает, что это улыбка.

-- Я знала, что когда-нибудь ты вернешься.
-- Как?!-- спрашивает он.-- Как ты выжила?
-- Тело ничего не значит,-- отвечает она.-- Я почти забыла про него. Я живу в вечной мерзлоте этой планеты. Моя нога, та, которую засыпало, вошла в контакт с грибницей. Эта грибница живая, но у нее не было сознания, пока мы не встретились. Теперь я живу повсюду.
-- Я... рад... что ты... выжила.

Она испускает сухой, размеренный смешок.

-- В самом деле, Пол? И это после того, как ты бросил меня умирать?
-- У меня не было выбора, Гленда. Я не мог спасти тебя.
-- Мог. Просто ты предпочел спасти камни.
-- Это неправда!
-- Ты даже не пытался.-- Руки снова двигаются, на этот раз более уверенно.-- Ты даже не вернулся, чтобы откопать мое тело.
-- Это не имело смысла. Ты была мертва. Вернее, я так думал.
-- Это точно. Ты не был уверен, мертва ли я, но все равно сбежал. Я любила тебя, Пол. Я бы для тебя сделала все возможное.
-- И я любил тебя, Гленда. Я бы помог тебе, если бы мог. Если...
-- Если? Брось эти свои "если"! Я тебя насквозь вижу.
-- Я любил тебя,-- говорит Пол.-- Прости.
-- Ты любил меня? Только что-то ни разу об этом не сказал.
-- Это не та тема, на которую я могу легко говорить. Мне об этом даже думать нелегко.
-- Докажи свою любовь,-- говорит она.-- Иди ко мне.

Он отворачивается.

-- Я не могу.

Она смеется.

-- А говоришь, что любишь.
-- Ты... ты не представляешь, как ты выглядишь. Прости.
-- Дурак!-- в ее голосе появляются жесткие, повелительные интонации.-- Если бы ты это сделал, я бы сохранила тебе жизнь. Это было бы доказательством, что ты действительно хотя бы чуть-чуть меня любил. Но ты врал. Ты только использовал меня. Я тебе была безразлична.
-- Ты несправедлива.
-- Да? Действительно?-- восклицает она. Где-то неподалеку слышится звук, вроде журчания воды.-- Ты будешь говорить мне о справедливости! Пол, я ненавидела тебя почти целое столетие. Как только у меня выпадала минутка, свободная от управления жизнью на этой планете, я занималась тем, что проклинала тебя. Весной, когда я перемещала свое сознание на полюса и позволяла большей своей части погрузиться в сон, я видела кошмары, и в них был ты. От этих кошмаров местами даже экология нарушалась, Я долго ждала тебя, и вот ты здесь. И нет тебе ни прощенья, ни искупленья. Я буду использовать тебя, как ты использовал меня, вплоть до полной твоей погибели. Иди ко мне!

Он чувствует, что некая сила входит в его тело. Мускулы судорожно дергаются. Сила заставляет его опуститься на колени и удерживает его в этом положении нестерпимо долгие мгновения, пока, как он с ужасом видит, она поднимается и вытягивает ногу с насквозь мокрой штаниной из расселины. Звук журчащей воды незадолго до этого -- она как-то растопила лед...

Она улыбается и поднимает ладони, сделанные как будто из белого рыхлого теста. Густой пучок тонких волокон тянется от ее освобожденной ноги и уходит в расселину.

-- Иди!-- приказывает она.
-- Пожалуйста...-- выдавливает он.

Она качает головой.

-- А был когда-то таким пылким, страстным. Что-то я не понимаю тебя.
-- Проклятье, Гленда! Если хочешь убить меня, так убивай! Только не...

Черты ее лица начинают расплываться. Ее ладони темнеют и обретают плотность. И через секунду она выглядит так, как выглядела столетие назад.

-- Гленда!-- он вскакивает на ноги.
-- Да. Иди ко мне.

Он делает шаг вперед. Второй.

И вот он держит ее в объятьях и наклоняется, чтобы поцеловать ее улыбающееся лицо.

-- Прости меня,-- шепчет он.

Как только он ее целует, лицо Гленды снова меняется -- теперь это лицо трупа, с бледной, пористой кожей, и оно прижато к его лицу.

-- Нет!

Он пытается вырваться, но она обнимает его с нечеловеческой силой.

-- Так хорошо начал -- зачем же прерываться?-- говорит она.
-- Сука! Пусти меня! Ненавижу!
-- Знаю, Пол. Ненависть, это то, что нас объединяет.
-- ... и всегда ненавидел!-- орет он, пытаясь вырваться.-- Ты всегда была сукой!

И тут он чувствует, как холодные потоки управляющей энергии снова входят в его тело.

-- Тем больше удовольствия я получу,-- замечает Гленда, в то время как руки Пола, помимо его воли, начинают расстегивать ее парку.



ВСЕ ВЫШЕПЕРЕЧИСЛЕННЫЕ. Дороти припарковала свои сани около саней Пола и с трудом спускается пешком по ледяному склону. Ветер сечет ее одинокую фигуру миллионами кристаллических пулек. Облака над головой снова сомкнулись. Завеса белизны медленно дрейфует в ее направлении.

-- Просвет был для него, там ждали только его,-- голос Олдона с трудом перекрывает вой ветра.
-- Да. Будет сильная пурга?
-- Зависит от ветра. Но желательно как можно скорее найти укрытие.
-- Я вижу пещеру. Может, это так, которую искал Пол?
-- Скорее всего, но даже если нет, не имеет значения. Быстро туда.

Когда Дороти достигает входа, ее охватывает дрожь. Пройдя несколько шагов внутрь, она опирается на ледяную стену и стоит, тяжело дыша. Затем ветер меняет направление и достает ее даже здесь. Дороти идет дальше.

А затем она слышит голос:

-- Пожалуйста... не надо!
-- Пол?-- окликает Дороти.

Ответа нет. Она бросается вглубь.

Она протягивает вперед руку, и это спасет ее от падения при входе в камеру. Где ее глазам предстает зрелище некрофильских объятий Пола и полонившего его трупа.

-- Пол! Что это значит?!-- восклицает Дороти.
-- Убирайся!-- рычит он.-- Быстро!

Губы Гленды формируют слова:

-- Какая преданность! Пожалуй, разреши ей остаться. Если хочешь жить.